Фрески Спасского храма – духовное наследие преподобной Евфросинии на все времена

Выступление игумении Евдокии на республиканской конференции «Значение образа преподобной Евфросинии Полоцкой в создании системы 

духовно-нравственного воспитания молодежи» 28 февраля 2024

Всечестные отцы и матери, братия и сестры!

Благодарю за оказанную мне честь сказать несколько слов на тему, которая является очень важной и актуальной во все времена. Никто из святых не обходил вниманием тему воспитания молодого поколения, а святитель Феофан Затворник считал, что «воспитание из всех святых дел – самое святое»[1]. И, действительно, по словам схиархимандрита Иоанна Маслова «дети могут стать и ангелами, и диаволами, все зависит от воспитания»[2]. Дети – наша тревога и надежда во все времена. И от того, чем мы напитаем их души, будет зависеть благополучие нашего общества.

Хочу обратить внимание на то, что само понятие «духовно-нравственное воспитание» возникло в русле христианской традиции и имеет своим основанием заповеди Христа Спасителя о любви к Богу и ближнему: «Возлюби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всей душой твоей, и всем разумением твоим. Это первая и наибольшая заповедь; вторая же, подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 37–39).

Любовь к Богу и любовь к ближнему – основа духовной и нравственной жизни христианина. Поставив в один ряд эти заповеди, Христос учит нас любить ближнего. Это и означает любить Бога здесь, в нашей земной жизни. Если мы навестили больного, помогли нуждающемуся, простили обидчика, проявили милосердие и сострадание, мы тем самым проявили свою любовь к Богу, так как Христос сказал: «Так как вы это сделали одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25, 40).

И самое первое, самое главное, что необходимо понять и принять каждому воспитателю, это то, что истинная нравственность невозможна без религиозной основы. Больше того, истинная нравственность невозможна без помощи Церкви. Без помощи Святых Церковных Таинств невозможно дать прочное истинное нравственное воспитание ребенку; без помощи Церкви невозможна и истинно-нравственная жизнь взрослого человека. Итак, воспитатели должны вос-питывать, то есть восполнять питание – вскармливать, взращивать душу ребенка, чтобы раскрылся в нем образ Божий.

Христианство утверждает, что назначение человека не ограничивается одной земной жизнью, но простирается в вечность. Поэтому и воспитание ребенка должно идти сообразно с этим двояким назначением человека. Учение Христа есть единственный путь, который ведет человека по земле на небо: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14, 6).

И здесь мне хочется привести в пример следующую притчу. Когда-то давно старик открыл своему внуку одну жизненную истину: «В каждом человеке идет борьба, очень похожая на борьбу двух волко́в. Один волк представляет зло: зависть, ревность, сожаление, эгоизм, амбиции, ложь. Другой волк представляет добро: мир, любовь, надежду, истину, доброту и верность».

Внук, тронутый до глубины души словами деда, задумался, а потом спросил: «А какой волк в конце побеждает?» Старик улыбнулся и ответил: «Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь».

Чтобы изменить внешнее, необходимо изменить внутреннее, чтобы, меняясь, мы изменили мир вокруг нас. И, наверное, в деле воспитания нужны не столько слова, сколько пример, который был бы запечатлен в сознании ребенка настолько ярко, чтобы он смог постоянно опираться на этот пример во время всего своего земного пути.

Схиархимандрит Иоанн (Маслов) писал: «Пример жизни других людей имеет сильное влияние на наше сердце и волю. Пример же жизни святых возбуждает в нас ревность ко спасению, стремление к добродетели и духовной жизни, научает нас, каким образом исполнять заповеди Божии»[3].

И таким примером для нас сегодня является просветительница нашей земли преподобная Евфросиния Полоцкая. Все ее житие и ее драгоценное и уникальное наследие, запечатленное в фресковых росписях Спасского храма, которое она оставила в дар будущим поколениям, следует поставить во главу угла духовно-нравственного воспитания молодежи.

850 лет назад завершился земной путь святой Евфросинии. Ее личность неповторима, и ей хочется подражать. Ее подвиг самоотречения ради Христа кажется удивительным, но ему сегодня следуют юные души, приходящие в монастырь. Ее духовная высота кажется недосягаемой, но она словно соединяет земной мир с небесным. Соприкоснувшись со святостью преподобной Евфросинии, человек уже не может оставаться прежним.

Преподобная Евфросиния считала духовное просвещение неотъемлемой частью милосердия и любви к людям. Она собственноручно переписывала богослужебные книги для народа, распространяя в родных землях грамоту и любовь к слову Божьему. Как свидетельствует Житие XVI века, «начала книги писать своими руками», «словно солнечный луч, просветила она землю Полотскую»[4].

Основав две обители, которые стали центрами книжности и просвещения Полоцкой земли, святая игумения прилагала неустанное попечение о вверенных ей душах, уча старых терпению и воздержанию, юных – душевной чистоте и телесному бесстрастию, кротости, смирению, речам благочинным, старших и мудрейших слушаться, младших любить, меньше говорить, а больше думать.

И хотя письменных рукописей и сочинений преподобной Евфросинии до наших дней не сохранилось, ее духовным наследием на все времена остается Спасский храм, построенный по ее благословению и расписанный по ее замыслу. Необходимо сказать о том, что художник-реставратор Владимир Дмитриевич Сарабьянов († 2015), раскрывший древние фрески Спасо-Преображенского храма, утверждал, что все надписи на свитках, с которыми изображены святые, сделаны не художниками, а переписчиком книг. А так как мы знаем, что в то время переписчицей книг была преподобная Евфросиния, можно утверждать, что все надписи были сделаны ее рукой.

Спасо-Преображенский храм называют жемчужиной восточнославянской архитектуры. Это уникальный памятник живописи, письменности и богословской мысли, чудом дошедший до нас сквозь века. Преподобная сама подбирала сюжеты, составляла иконографическую программу, и можно с уверенностью сказать, что Спасо-Преображенский храм – это ее своеобразное послание потомкам, навечно запечатленное в стенной росписи. Раскрытые учеными-реставраторами благодаря новейшим технологиям, древние фрески Спасо-Преображенского храма ярко говорят нам о глубоком внутреннем мире преподобной Евфросинии. Преподобная оставила нам в наследство драгоценную и вечную книгу, которую будут читать во все времена и черпать из нее духовную Премудрость Божию о том, как следует жить, к чему нужно стремиться и чего избегать. Каждая фреска – это назидательное повествование о тех высоких христианских добродетелях, которые являются необходимыми для каждого человека: смирении, всепрощении, послушании, кротости, великодушии, милосердии, мужестве, доблести, любви к родине…

Фрески древнего храма назидают красноречивее любых слов. Святитель Василий Великий писал: «Молчаливая живопись то же что и слово Евангелия для слуха»[5]. А преподобный Нил Синайский советовал: «Пусть рука превосходнейшего живописца наполнит храм с обеих сторон изображениями Ветхого и Нового Завета, дабы те, кто не знает грамоты и не может читать Божественных писаний, рассматривая живописные изображения, приводили себе на память мужественные подвиги искренне послуживших Христу Богу и возбуждались к соревнованию… доблестям»[6].

Так, вся иконографическая программа Спасо-Преображенского храма, по словам Владимира Дмитриевича Сарабьянова, носит просветительско-назидательный характер.

***

Из-за ограниченности во времени я сегодня прикоснусь лишь к нескольким добродетелям, на мой взгляд, самым важным и почти утраченным в наши дни.

Первым долгом и обязанностью каждого человека является послушание. Нет нужды говорить о величайшей важности послушания вообще в жизни людей, а как оно безмерно важно в воспитании детей – знают все родители. Кому удалось воспитать своих детей послушными, тот исполнил свою обязанность. Святые отцы говорят, что настоящее послушание редко, это состояние любви и полного доверия.

Библия учит: «Дети, повинуйтесь своим родителям» (Еф. 6, 1) и «повинуйтесь наставникам вашим» (Евр. 13, 17). Преподобный Силуан Афонский писал: «Редко кто знает тайну послушания. Послушливый велик пред Богом. Он подражатель Христу, Который дал нам в Себе образ послушания. Послушливую душу любит Господь и дает ей Свой мир, и тогда все хорошо, и ко всем она чувствует любовь»[7]. В наше сложное время дети не слушаются сначала родителей, потом учителей, а затем и руководителей. Отсюда возникают серьезные проблемы и в обществе, и в семье, и в государстве.

Преподобный Паисий Величковский учит, что пресвятое послушание было насаждено Богом в трех местах: на небесах, в раю и на земле. На небесах насаждено было послушание в силах небесных и нарушено самовластным произволением диавола, плод чего – низвержение с неба и лишение Света Божественного. В раю насаждено было в первозданных людях и самопроизвольно, по гордости, ими же нарушено, и плод сего – изгнание из рая и смерть всего рода человеческого. На земле, наконец, насаждено Божественное послушание Христом – Сыном Божиим в святых учениках и апостолах. И величественно-недосягаемый образ Самого Подвигоположника Спасителя останется образцом послушания на все времена.

Преподобная Евфросиния также запечатлела на стенах Спасского храма образец монашеского послушания. На восточном своде южного нефа размещены две композиции, посвященные рассказу о преподобном Силуане и его ученике. На первой композиции, расположенной на южном склоне, изображен сидящий старец, рядом с которым стоит юный монах. Сопроводительная надпись, которую удалось расшифровать полностью, говорит о том, что старец Силуан спит, а ученик простоял всю ночь за послушание. Напротив вновь изображен старец Силуан: он стоит перед престолом, за которым изображен ангел. Верхняя часть композиции утрачена, и сопроводительная надпись сохранилась лишь частично, но в ее начале четко читается имя Силуан. Вероятно, здесь же в зоне утраты были изображены парящие в небе венцы. Повествование об этих двух композициях присутствуют в «Древнем патерике»:

«В Фиваиде некий старец безмолвствовал в пещере. У него был ученик-подвижник. Старец имел обычай по вечерам поучать ученика и делать ему душеполезные наставления, после чего отпускал ученика спать. Случилось, что посетили их некоторые благочестивые миряне и, получив от старца утешение, ушли. Вечером старец опять по обычаю занялся поучением и наставлением брата. Во время беседы напал на него сон, а брат стоял, ожидая, чтобы старец проснулся и сотворил по обычаю молитву над ним. Старец не просыпался. Ученик, сидя долго, был побеждаем помышлениями потихоньку уйти и лечь спать, но он понудил себя, противостал помышлению и остался. После этого сон начал склонять его, но он не ушел. До семи раз повторялось с ним такое колебание, но он с твердостью воспротивился ему. По прошествии уже полуночи проснулся старец и, увидев ученика сидящим близ себя, сказал: “Отчего ты до сих пор не ушел?” Ученик ответил: “Оттого отец, что ты не отпустил меня”. Старец спросил: “Почему ты не разбудил меня?” – “Я не осмелился беспокоить тебя”. Они встали и начали отправлять утреню; по окончании утрени старец отпустил ученика. Оставшись один, старец пришел в исступление. И вот некто показывает ему место прославленное, в нем трон и над троном семь венцов. Старец спросил: “Кому все это принадлежит?” И услышал ответ: “Ученику твоему даровал Бог и место это, и трон за его жительство; а семь венцов он заслужил в эту ночь”. Услышав это, старец удивился, позвал он ученика и спросил его: “Скажи мне, что сделал ты этой ночью?” Он отвечал: “Прости меня, отец! я ничего не сделал”. Старец, думая, что он не говорит по смирению, сказал: “Поверь, я не успокоюсь, если не скажешь мне, что сделал или что помышлял ты ночью”. Брат, не зная за собой никакого дела, не находил, что сказать, и потому отвечал старцу: “Прости меня, отец! Я ничего не сделал, разве только то, что до семи раз был склоняем помышлениями уйти и лечь спать, но не пошел, потому что не был отпущен тобой по обычаю”. Старец, услышав это, тотчас понял, что ученик столько раз был увенчан Богом, сколько раз противостал помышлениям»[8].

Увековечив на стенах Спасского храма нашей обители этот монашеский подвиг, преподобная Евфросиния научает каждого человека неустанно подвизаться, так как «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11, 12).

Далее мне хотелось бы сказать о милосердии, сострадании и жертвенной любви, так как для нынешнего молодого поколения любовь заключается в словах «мой», «моя», «мое». Истинная же любовь не думает о себе, ее главными словами являются слова «ты», «твое», «тебе».

В западной части южного нефа на арке свода расположены две сцены, являющиеся частями одного повествования, в котором говорится следующее.

Был некто монах, весьма строгой жизни, по имени Мартирий, который из своего монастыря шел для посещения в другой монастырь, в котором он был духовником. И так идя, он нашел на пути некоторого прокаженного, которого слоновая болезнь покрывала по членам густыми ранами, желающего воротиться в свое пристанище, но не имеющего сил от усталости. Но он говорил, что имеет пристанище на том самом пути, по которому спешил идти монах Мартирий. Но человек Божий, сжалившись над усталостью этого прокаженного, тотчас сбросил с себя мантию, которою был одет, и разостлал ее, и на нее положил прокаженного, и завернув его со всех сторон своей мантией, поднял на плечи и понес с собой. И когда он уже приближался к воротам монастыря, тогда духовный отец этого самого монастыря начал громко кричать: «Бегите, отворяйте скорее ворота монастырские, потому что идет брат Мартирий, неся Господа». Но тотчас, как только Мартирий пришел ко входу в монастырь, Тот, Кто казался прокаженным, выпрыгивая из мантии его и являясь в том виде, в каком обыкновенно узнается от людей Искупитель рода человеческого, Бог и человек, Христос Иисус, вознесся на небо в виду Мартирия, и возносясь, сказал ему: «Мартирий, ты не постыдился меня на земле, Я не постыжусь тебя на небе». Лишь только этот святой муж вступил в монастырь, отец монастыря спросил его: «Брат Мартирий, где же тот, кого ты нес?» Сей отвечал ему, говоря: «Если бы я знал, кто это был, то я удержал бы ноги Его». Тогда тот же Мартирий рассказал, что когда он нес его, тогда не чувствовал тяжести его. И не удивительно, потому что, как мог чувствовать тяжесть тот, кто нес Носящаго!

Святитель Григорий Двоеслов отмечает, что в этом повествовании нам следует обратить внимание на то, как соединяет нас со Всемогущим Богом искреннее милосердие, и что чем более мы унижаемся через сострадание, тем вернее поднимаемся на высоту.

Святитель Иоанн Златоуст учит: «Жалей ближнего, и сжалится над тобою Бог»[9].

И закончить свое выступление мне хочется самой злободневной темой сегодняшнего дня.

В северной части западной стены Спасского храма, у самого выхода, открыты фрески Страшного Суда. Там изображены грешники, подвешенные за языки. Эти яркие и ужасающие картины производят сильнейшее впечатление на каждого человека, входящего в храм.

Бич нашего времени – злословие, осуждение, и, конечно, сквернословие, которое словно радиация заполнило все наше земное пространство и разрушительно действует на все живое на земле. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1, 1), – читаем мы в Евангелии. Слово – источник творения мира, источник жизни. Этим величайшим орудием Бог сотворил все: «И сказал Бог: да будет свет» (Быт. 1, 3). И невидимое через слово приняло свое бытие.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский призывал: «Дорожи каждым словом, будь внимателен к каждому слову; будь тверд в слове; будь доверчив к слову Божию и слову святых человеков, как к слову жизни. Помни, что слово – начало жизни»[10].

Святые отцы убеждают нас в том, что слова наши – это те гири, которые вместе с делами будут класться на чаши весов при решении нашей судьбы на Страшном Суде. Замечательный русский хирург святитель Лука Войно-Ясенецкий говорил, что ни одно слово, исходящее из уст человеческих, не теряется в пространстве бесследно. Оно всегда оставляет глубокий, неизгладимый след, оно живет среди нас и действует на сердца наши, ибо в слове содержится великая духовная энергия – или энергия любви и добра, или, напротив, богопротивная энергия зла. А энергия никогда не пропадает. Это знают физики относительно энергии материальной, которая во всех видах своих не теряется. Энергия духовная тоже никогда не исчезает бесследно, она распространяется повсюду, она действует на всех. Один раз произнесенное вслух человеческое слово никогда уже более не умирает, но, как кристаллизировавшаяся часть нашего духа, переходит в вечность.

Слово – это проводник, через который вливаются в душу не только мысли и образы, но и поток ощущений, переживаний, чувств и пожеланий. Ученые утверждают, что бранные слова «взрываются» в генетическом аппарате человека, вследствие этого происходят мутации, которые ведут к вырождению.

Слова летают в воздухе. Нам кажется, что в небе много места, нет милиции, светофоров и дорожных знаков. Но знающие люди объясняют, что там тоже есть дороги и коридоры, в которых легко столкнуться. Вот и словам не так уж просторно в воздухе. Они хотят воплотиться. А слова всякие бывают. И собранные вместе, как лучи в линзе, они могут прожечь любую броню, перевернуть мир, изменить обычаи.

Святитель Лука Войно-Ясенецкий говорил, что задача обуздания языка настолько трудна, что многие подвижники совсем отказывались говорить и становились молчальниками. А преподобный авва Агафон для того, чтобы победить свой язык, отучить его болтать праздно, говорить слова нечистые, три года носил под языком камешек и тем сдерживал его. Часто при чтении паремий мы слышим такие слова: «Благословением праведных возвышается город, а устами нечестивых разрушается» (Притч. 11, 11).

Мы хотим благополучия и в то же время разрушаем свой родной город. Не потому ли происходят на земле катаклизмы и кризисы?

***

Владимир Дмитриевич Сарабьянов писал, что весь многогранный материал древних фресок Спасского храма, раскрытый и сохраненный реставраторами и комплексно изученный исследователями, со временем откроет одну из главных страниц в истории Полоцкой земли и еще более прославит имя создательницы Спасской церкви – преподобной Евфросинии Полоцкой. Словно мостиком из прошлого мы незримо, но верно и надежно соединены с нашими святыми подвижниками.

Душа молодого человека обладает невообразимой и неописуемой красотой. И чтобы сохранить ее незапятнанной, требуется множество усилий и со стороны этого человека, и со стороны его воспитателей.

Приходите к нам в монастырь, приводите своих близких, а, особенно, детей и подростков. Федор Михайлович Достоевский писал: «Знайте же, что нет ничего выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. Вам много говорят про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть, самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь. И даже если и одно только хорошее воспоминание при нас останется в нашем сердце, то и то может послужить когда-нибудь нам во спасение»[11].

Благодарю за внимание.